ДЬЯВОЛЬСКИЕ ШАЛОСТИ (роман, продолжение 12)

26 июля 2012 - Администратор

(роман, часть I)

глава 10

Ибо, если допустить, что Адам и Ева не ведали ничего о добре и зле до вкушения запрещенного плода, то как можно было ожидать, что они будут знать, что непослушание является злом?

Из судебного иска родственников Адама

***

- Какие люди! – расплылся в улыбке Глеб Бубинкин. – Как Верочка?

- Насколько я знаю, жива и здорова, - Артур не очень утруждал себя в изображении радости встречи и слова его прозвучали довольно сухо. – Как ты?

- Нормально, в общем. А ты, что, с Верочкой уже не живешь?

- Ни я с ней, ни она со мной….

- Суровый ты человек, Артур. Раз, два – женился, раз, два – развелся. Меня вот что-то брачные узы не прельщают. А помнишь, как ты увел ее у Кольки Котова?

- Откуда ты знаешь, что я развелся?

- Слухом земля полнится. Слышал…

- Чего ж тогда спрашиваешь, если все знаешь?

- Да я так, краем уха…. Слыхал тоже, что ты с папаней моим разошелся. А что, почему – не знаю. Бухтел он как-то на эту тему, что-то ты ему там наговорил, был страшно тобой недоволен. С ним, надо сказать, и я не очень уживаюсь. Тяжелый человек!

- Ну, тебе особенно тяжело! Вижу, держит тебя в черном теле…. В чем только душа держится….

Не по годам располневший Глеб пьяно усмехнулся:

- Перестань, Артур! Я за отца не ответчик. Ваши дела меня меньше всего касаются, у меня своих невпроворот.

- Вот как! С каких это пор у тебя дела появились?

- Ну не дела, так проблемы, - как-то сразу погрустнел сын Бубинкина. – Давай, лучше выпьем.

Их увеличившаяся компания потеряла единство. После общего тоста за знакомство она незаметно распалась на отдельные элементы. Олег увлеченно пытался охмурить Мэри, которая умело и тонко подогревала его энтузиазм, тем более что Питер, наконец, отдался во власть Морфея и сладко посапывал, откинувшись на спинку кресла. Новый знакомый Антон был чем-то озабочен и, судя по всему, не испытывал желания общаться. Он с вилкой в руке что-то лениво жевал и имел отстраненный вид. Вель тоже помалкивал, но из-под полуопущенных век, с интересом посматривал на окружающих.

***

- За что пьем? – Артур поднял рюмку.

- Прекрасное время было – годы студенческие! - глаза Глеба Бубинкина стали грустными. – Вот за них и выпьем.

Отношения Артура с Глебом Бубинкиным имели свою предысторию. На первом курсе они даже подружились. В них было много общего, оба увлекались философией, историей религии, играли в настольный теннис. Роднило их и какое-то скептическое отношение к человеческой жизни, к смыслу существования. Об этом они немало спорили, распив бутылочку дешевого портвейна.

Но как раз тогда Михаил Арнольдович круто пошел в гору, и вокруг Глеба вдруг образовалась целая свора авторитетных в студенческой среде приятелей. На первых порах Артур ничего не имел против, тем более что сам был любителем застолий, а у Глеба теперь всегда водились деньги. Стали покуривать анашу. И Артур не прошел мимо этого увлечения. Но дальше – больше: появились тяжелые наркотики. Артур один раз укололся, и, придя в себя, четко осознал, что это - путь в никуда. И финал может быть очень скорым. Он попытался убедить в этом Глеба, но встретил полное непонимание. «Жизнь – копейка, судьба – индейка!», - смеялся он на предостережения Артура. Стойкая зависимость не заставила себя ждать, и тогда разговаривать с ним стало совершенно бесполезно.

***

На третьем курсе Глеб ушел в академический отпуск. Отец поместил его в дорогую клинику, и он вроде бы избавился от пагубной страсти. Отношения с Артуром как будто стали входить в прежнее русло. Но скоро выяснилось, что их мировоззренческие пути очень серьезно разошлись.

За год с небольшим они стали другими. Точки соприкосновения, которые раньше объединяли, теперь отторгали. Артур все чаще отдавался рефлексии, а Глеб, напротив, все дальше уходил от внутреннего мира и вполне разделял точку зрения своего окружения, которое в принципе не претерпело изменений. Это окружение, в свою очередь, было проникнуто духом времени перемен, где уже откровенно воспевались чистоган и материальное преуспевание. Иное отношение к жизни признавалось ханжеским с соответствующим юности остракизмом. Соответственно, и формулы бытия стали просты, хотя и изъедены временем: «Надо все в жизни попробовать и испытать!», «Для достижения цели все средства хороши!» или, как любил повторять новый друг Глеба Коля Котов, - «Жизнь хороша, а жить хорошо еще лучше!».

Колю Котова Артур понял с самой первой встречи. Они учились на одном курсе, но в разных группах и познакомились на студенческой пирушке, устроенной Глебом после возвращения из лечебницы. Коля не отличался особенными способностями, но учился блестяще за счет усердия, усидчивости и умения ладить с преподавателями. Кроме того, он имел репутацию «своего парня» и умел быть душой компании. Свои карьерные устремления он не только не скрывал, но и всячески подчеркивал. И его дружба с Глебом, в этом отношении имела явный практический подтекст. Умел он втереться в доверие. Тут в ход шло все – лесть, игра на слабостях, бесцеремонность, цинизм. Глеб тогда был полностью очарован своим новым другом.

А скоро Котов стал и другом семьи и, самое главное, произвел прекрасное впечатление на Михаила Арнольдовича. И хозяйка дома, Евстолия Петровна, тоже в нем души не чаяла.

Тогда же Коля попытался войти в семью Бубинкиных не на формальных правах друга, а на юридических - зятя. Он стал опять же демонстративно приударять за сестрой Глеба Светочкой, которая в то время оканчивала среднюю школу и успела сформироваться в статную привлекательную девушку. Для Коли Котова она была привлекательна втройне, поскольку открывала ему двери в сферы, недосягаемые для простых смертных.

Все вроде бы шло хорошо, Светочка даже поощряла ухаживания перспективного студента, но в один прекрасный момент вдруг выскочила замуж за майора ФСБ, который был вдвое ее старше. Михаил Арнольдович, естественно, употребил бы все свои связи, чтобы воспрепятствовать этому легкомысленному браку, но был поставлен перед свершившимся фактом. Майор госбезопасности, видимо, не зря ел свой хлеб и умел просчитывать ходы противника наперед. Впрочем, достоинства майора, с позиции Михаила Арнольдовича, на этом и заканчивались. К глубокому его разочарованию зять жил на одну зарплату и не имел ничего, кроме двухкомнатной квартиры. Светочка, любимица папы, привыкшая в последние годы жить на широкую ногу, разумеется, рассчитывала на его помощь, и отказать ей он не мог.

Но наибольшее разочарование тогда испытал Коля Котов. Честолюбивые планы, которые мысленно были уже построены, и которые без заинтересованного участия Бубинкина старшего и его капитала, мало чего стоили, вдруг разом обрушились. Вся его тонкая и изощренная хитрость, которую он, как и многие другие, принимал за глубину ума, оказалась бесполезной против легкомыслия сумасбродной девчонки.

Но Коля не сломался. Его жизненная стойкость основывалась не на каких-то отвлеченных моральных ценностях, а на здоровых животных инстинктах, воспитанием и образованием приведенных в цивилизованный вид. Он очень быстро оправился от удара, и снова видел себя в мечтах то на белоснежной яхте посреди бирюзового моря в окружении прекрасных женщин, то в собственном бассейне, где с бортика ему протягивает бокал вина сногсшибательная блондинка. Эти видения возбуждали его энергию и служили стимулом для карьерного роста. Он твердо верил, что рано или поздно своего добьется.

Артур так хорошо понимал Николая Владимировича Котова вероятно, потому, что их жизненные пути волею судьбы постоянно пересекались. И это притом, что они испытывали друг к другу стойкую неприязнь. Инициатива здесь принадлежала Артуру.

Уже тогда в компании Глеба было заметно, что он как-то сторонится общения с Колей Котовым, а в неизбежных разговорах жестко иронизирует в его адрес. А потом была Верочка Стравинская, которая впоследствии стала Верочкой Самойловой. В любовном треугольнике Коля Котов опять оказался лишним. И хотя Артур считал, что оказал ему неоценимую услугу, женившись на Верочке, Коля этого благодеяния не оценил, как оказалось впоследствии…...

***

- Ну, чего ты, старина, загрустил? - вывел Артура из задумчивости голос Глеба.

- Собственно, я не загрустил. Так, вспомнилось кое-что…

- Чудная у тебя компания. Этих-то я видел, - Глеб кивнул на сладко похрапывающего Питера, - а тот кто? – понизив голос, он указал глазами на Веля, смотревшего в другую сторону. – Танцовщик из Большого театра, что ли?

- Хуже, - усмехнулся Артур, - не из Большого, а из Самого Большого! Ты в таком не бывал.

- Нет, серьезно. Откуда он взялся? Я тут часто бываю, но его что-то не видел. Тем более, в таком оригинальном наряде. Впрочем, и ты, куда-то пропал. Чем сейчас занимаешься?

- Слишком много вопросов, сразу не ответишь. Это мой друг. Откуда? Трудно сказать, да ты и не поверишь. Опять упрекнешь меня в несерьезности. А вся моя беда как раз в том, что я чересчур серьезен. Надо проще жить.

- Как я, - Глеб тоже усмехнулся с тоской в глазах. – Как на качелях: из клиники в ресторан - и снова в клинику! Разнообразие… Но ты, я вижу, тоже не совсем в порядке…

- Как это ты догадался? Тоже слышал?..

- Тут особой проницательности не требуется. Вид сам за себя говорит.

- А что, плохо выгляжу? – Артур демонстративно подтянул галстук и щелчком сбил мнимую соринку с лацкана пиджака.

Глеб как-то виновато потупился:

- Если что, могу помочь. Без обид только – мы же друзья были.

- Да, помощь бы нам не помешала, - неожиданно встрял, казалось бы, совершенно безучастный к их беседе Вель. - Баксов триста!

Захваченный врасплох Глеб начал торопливо шарить по карманам:

- Без проблем…. Сейчас будет….

Наконец, он нашел бумажник и отработанным движением большого пальца ловко отделил три сотенные купюры. Его манипуляции с деньгами привлекли внимание всей компании, за исключением Питера, который продолжал мирно посапывать. Даже Олег отвлекся от Мэри и подозрительно, вприщур, окинул взглядом Веля с Артуром.

- Естественно, в долг, - сказал Вель, не скрывая насмешки, как бы обозначая, что его обещание простая формальность - что-то вроде вежливости, когда берут деньги без отдачи.

Этот его тон, похоже, задел Олега. Он, судя по всему, был лидером в этой компании.

- Долг платежом красен, - с некоторым вызовом заметил он.

- Уж, что да, то – да! Чувствуется выучка дяди, - как бы мимоходом выронил непонятную фразу Вель. – Владимир Леонидович, небось, умеет стребовать долг. Да и расплачивается, надо полагать, без проволочек. Не так ли?

Олег изменился в лице Намеки Веля были насколько неожиданны, настолько же и неприятны:

- При чем здесь дядя? – он достал сигарету и нервно закурил.

***

Теперь компания снова обрела единство, и снова в центре внимания оказался Вель, правда, теперь в паре с Олегом. На их непонятный разговор и явно болезненную реакцию Олега сидящие за столом отреагировали по-разному. К Мэри опять вернулось смешанное чувство недоумения и любопытства в отношении этого странного гостя. Озвучивание имени Владимира Леонидовича произвело впечатление и на Антона, которого, казалось, ничто не интересовало. Он как-то сразу подобрался, и, не скрывая удивления, воззрился на Веля. И для Артура упоминание этого имени оказалось неожиданным. События прошедшего дня, как-то уже потускнели, и возвращение к ним не вызывало у него особого восторга. Даже учитывая кураж.

- С твоим дядей мы не далее, как сегодня, – вернее сказать, вчера – познакомились, и я сразу узнал в тебе – ничего, что на «ты»? – выждав паузу, и не дождавшись ответа от сбитого с толку Олега, Вель бойко продолжил свою мысль. – Да, узнал в тебе дядину выучку. Очень, знаешь, бросается в глаза. Прямо - вылитый дядя! Долг, действительно, платежом красен. Образно и красиво сказано. Главное – справедливо! И мы с Артуром полностью разделяем вашу с дядей точку зрения на этот вопрос…

- Да ладно, чего там, - вмешался Глеб, которому этот разговор был явно неприятен. – Сочтемся, не такие это уж и деньги… Артур мой старый друг…

- Но у тебя же не Артур занял, - Олег уже взял себя в руки, и снова в его прищуре обозначилось что-то хищное.

- Но и не ты давал, - Вель, напротив, был само добродушие. – Мы с Глебом сами как-нибудь разберемся. Правда ведь, Глеб?

Глеб с готовностью закивал головой:

- Конечно! Никаких проблем!

Но Олега слова Веля, видимо, задели. Он как-то очень уж картинно, демонстрируя спокойствие, затянулся сигаретой, и взгляд его красивых глаз стал еще холоднее:

- А при чем здесь дядя?

- Ну, как же! – взгляд посланника преисподней, напротив, был полон радушия. – Всегда, знаешь, приятно убедиться, что мир тесен. В полуторамиллионном городе совершенно случайно знакомишься с человеком, а через каких-нибудь полтора десятка часов, опять же совершенно случайно, встречаешь его ближайших родственников. Согласись, такое совпадение достойно упоминания… Правильно я говорю, Антон?

***

Самый молчаливый участник разросшейся компании, - не считая, конечно, Питера, который, уронив голову на грудь, продолжал сладко похрапывать, - Антон Сиротин вопросом Веля не то, чтобы был смущен, но как-то озадачен. Будто бы от него потребовали поразмыслить о том, о чем он старался никогда не думать.

- Откуда мне знать, правильно ты говоришь или нет? – довольно грубовато сказал он.

- Да я это так, к слову, - словно извиняясь, заметил Вель. – Вроде как «в натуре» или «короче» - слова паразиты, а выполняют очень, я бы сказал, серьезные функции. Во-первых, помогают людям, мягко говоря, не совсем смышленым, произносить более-менее связную речь, во-вторых, придают даже некоторую эмоциональную окраску такой речи. Паразит в определенной степени тоже существо полезное. И хотя люди травят их, чем только можно, но того не понимают, что свято место пусто не бывает, и на освободившееся место в биологической нише всегда найдется охотник занять его. И последствия могут быть непредсказуемы. Китайцы попробовали истребить воробьев, а оказалось себе дороже – насекомые-вредители расплодились в неимоверном количестве….

- Земляк, ты чего плетешь? Какие китайцы! Какие насекомые! – не выдержал Олег. – Мы – где? Какое нам дело до всяких ниш биологических!..

- Сейчас поясню, - как ни в чем ни бывало, продолжал Вель, - имейте терпение. Дело в том, что законы биологического мира иногда вполне справедливы для человеческого общества…

- Особенно, когда общество уподобляется скоту, - желчно заметил Артур.

- Это другая тема, - отмахнулся Вель. – Здесь важно отметить то, что и в человеческом обществе место, освобожденное от одних паразитов, тут же занимается другими. Была, к примеру, в России коммунистическая бюрократия. Погрязла, конечно, в коррупции, во лжи, во всяческих других злоупотреблениях. Хорошо, убрали ее. И что же мы видим? Что, нынешняя бюрократия лучше старой? Та придерживалась хоть каких-то приличий, а эта совсем озверела от алчности. Как, спрашивается, в стране можно навести порядок, если все представители власти живут не по средствам? И, самое главное, все об этом знают. Кто будет добровольно исполнять законы?

***

Вель обвел взглядом слушателей, но аудитория была явно не расположена к восприятию его обличительных истин. Антон Сиротин демонстративно отвернулся и устремил свой взор в зал, где гости становились все веселее и развязнее. Олег угрюмо смотрел перед собой и, видно, пытался решить для себя какую-то задачу. Глеб что-то совсем сник и весь ушел в себя. Лишь Мэри и Артур обозначали интерес к сказанному, хотя у Артура интерес этот был весьма разбавлен боевым настроением, которое снова начинало овладевать им. Он тоже прилично опьянел. Но Веля, похоже, это никак не смущало, и он вдохновенно продолжал развивать свою мысль:

- Так вот, в обществе, где закон не писан для власть имущих, преступность, и, в частности, организованная преступность являются органичным элементом общественной жизни. Моральных оснований для ее осуждения нет, так как она действует в рамках тех же правил, пусть и неписанных, которыми руководствуются и законодатели, и исполнители закона. Поэтому все потуги силовых и прочих ведомств и структур в этом направлении заранее обречены на провал. Да они и сами, особенно верхушка, черпают свои доходы из мутных источников, и, разумеется, тоже живут не по средствам.

- Что же из этого следует? – Мэри сделала крохотный глоточек вина из бокала и аккуратным движением поставила его на стол. - Может быть, ты считаешь, что надо начинать новую революцию?

- Она и без меня произойдет, если дело и дальше пойдет подобным образом, - снисходительно заметил Вель. – Нынешняя, так называемая элита, полагает, что все забудется, а их баснословные состояния останутся в распоряжении их потомков. Поэтому они так стремятся продлить этот период дикого, никем неконтролируемого обогащения. Того не понимают, несмышленые, что все их потуги не только напрасны, но и действуют против их интересов. Они все глубже загоняют себя в тупик, выйти из которого будет непросто….

- Революция, конечно, не помешала бы, - пьяненько заметил Артур, - но нет подходящего учения и, самое главное, лидера…

- Как знать, может он уже родился, - слова Веля прозвучали как-то уж очень серьезно, и опять, будто бы прорывая шум в зале, достигли барабанных перепонок каждого.

***

На несколько секунд над их столом повисло тягостное молчание. Все взоры обратились на прорицателя. Даже безучастный Глеб взглянул на Веля с интересом.

- Может быть, ты и фамилию знаешь? – наконец, с пьяной ухмылкой прервал молчание Артур.

- Может, знаю, а может - и нет. Да это и неважно, все может перемениться. В мире действуют законы не настолько жесткого детерминизма, чтобы ничего нельзя было переменить. Если бы от человека, от его воли ничего не зависело, эволюция не имела бы смысла. Закон возмездия, конечно, неумолим, но и тут возможны варианты. Недаром во всех мировых религиях практикуется институт покаяния….

Мэри не верила своим ушам. Этот незнакомец со странным именем Вель говорил о вещах, которые даже в университете как-то старались обойти стороной, поскольку эти вопросы обычно приводили к бесконечным спорам, в которых ничья точка зрения никогда не могла возобладать. Конечно, махровый материализм отвечал тут однозначно, но уже в ее времядаже официальная наука опровергала эту однозначность. А тут какой-то, вероятнее всего, недоучившийся студентик вещает, как пророк.

- Тебе не кажется, что ты слишком самонадеян? - прервала она его монолог и впервые обратила внимание на его глаза. Они, собственно, ничего не выражали, в них не было никаких эмоций. Как будто говорил кто-то другой, и слова этого другого ему не особенно были интересны.

«Странно, - подумала она, - иногда он говорит с таким пафосом, а по глазам - так ему все равно!».

- Мне, в самом деле, все равно, - сказал Вель, глядя на нее.

***

Мэри снова невольно вздрогнула. «Что за черт! – подумала она. – Уж не читает ли он мои мысли?»

- Это просто высшая степень уверенности в том, о чем ты говоришь, - негромко, но внятно произнес он.

И опять никто эту фразу не понял, кроме Мэри, которая, конечно приняла ее на свой счет.

- Ты имеешь в виду выражение глаз? - продолжила она непонятный для всех диалог

- И это тоже. Но я не закончил свою мысль о законной преступности. По моему мнению, если дело так пойдет и дальше, то недалек тот день, когда в России легализована будет не только проституция, но и деятельность киллеров. В самом деле, почему бы и нет? Общественный вердикт о самой древней профессии слишком льстит прекрасному полу. Профессия дуэлянта не менее древняя, чем профессия проститутки. Поэтому и легализовывать их нужно одновременно. Потребность в услугах как тех, так и других в современной России стоит остро. Бизнес обещает быть очень прибыльным. Офисы могут существовать прямо под одной крышей. Красота! Пошел, снял проститутку и сразу же заказал своего недруга. Очень удобно, и времени экономится масса. И цены со временем упадут. Конкуренция свое дело сделает. Молодежи откроется широкая дорога в новый бизнес Собственно он не новый, но легализация всегда привлекает новые здоровые силы. Как думаешь, Олег, сумел бы ты преуспеть на этом поприще? Стать, к примеру, предпринимателем без образования юридического лица? Очень романтичное занятие….

- Ты что-то разболтался, чувак! - во время всего монолога Олег поигрывал желваками и покусывал губы. Видно было, что он едва сдерживает себя. И теперь в его словах звучала явная угроза. – Какие киллеры, ты что несешь, в натуре! Смотри, за такие речи можно и ответить!..

- Ну, что ты так разволновался, Олег? – Вель добродушно улыбался. – Вопрос чисто риторический или, если хочешь, теоретический. А ответить, что ж, я всегда готов за свои слова отвечать. Кстати, ты опять мне напомнил своего дядюшку. У вас, что, это фамильное - так болезненно реагировать на безобидные вопросы? Очень вы, почему-то, обидчивы. Может быть, детство было тяжелым? Дядюшку твоего я вчера, к слову пришлось, сравнил с таким прекрасным животным, как козел. Представляешь, мне показалось, что он даже на такую мелочь обиделся!

***

Лицо Олега менялось, как цвета побежалости. Происходило, что-то неслыханное. Над его дядей, имя которого вызывало у окружающих трепет и уважение, надсмехался какое-то ничтожество, заезжий фраер. Он лихорадочно искал выход из создавшегося положения. С одной стороны, существовал строгий приказ Сироты ни при каких обстоятельствах ему не встревать ни в какие конфликты. С другой – по понятиям, он был обязан любой ценой поддержать авторитет пахана. Была еще и третья сторона – он не понимал, с кем имеет дело. Какое-то дурацкое имя, совершенно непостижимый танец, несуразные речи и, самое, пожалуй, главное, его уверенность в себе! Можно было предположить, что это от глупости, от неопытности, наконец. Не получал он еще, как следует, по рогам. Но откуда он знает дядю? Если бы он и вправду назвал его козлом, то не сидел бы сейчас за столиком в ресторане. Полные непонятки, подумал он, и не нашел ничего лучшего, как снова пригрозить:

- Не очень удачно шутишь! Язык за такие речи могут и укоротить. Тебе лучше подумать, как долг отдать. На тебя посмотреть - сумма для тебя неподъемная. Если думаешь слинять – зря! Напрасные надежды…

- Что ты, что ты! – добродушие Веля, видно, ничто не могло поколебать. - Я и не думал питать такие надежды. Знаю, у вас тут все схвачено, далеко не уйти. Что же касается денег, то деньги, в самом деле, большие – триста баксов, как-никак! Но я никогда не занимаю, если не знаю наверняка, где взять для отдачи.

- Интересно, где же? – встрял Артур.

***

Он с интересом слушал разговор и все больше проникался уважением к своему другу Велю. Он был в хорошем расположении духа, чему в немалой степени способствовало состояние захмеленности. Он сидел в красивом зале, ел вкусную еду, вживую слушал музыку, и напиваться больше как-то и не хотелось. Даже неприязнь к этой лощеной публике куда-то ушла, уступив место примиренности. Чувство опасения за последствия общения с Сиротиным тоже как-то незаметно растворилось, пришла спокойная уверенность, что все будет хорошо. Видимо поэтому у него появилось желание подыграть Велю в его непонятной пока ему игре с Сиротой и его камарильей. Вель, конечно, это почувствовал:

- Как где? – удивился он. – Естественно, выиграть в казино! Ты же знаешь, у нас нет иных источников дохода.

Эффект от этого заявления оказался впечатляющим. Все взгляды устремились на него. Мэри даже рассмеялась:

- Очень надежный у вас источник дохода!..

- Каждый зарабатывает, где может. А мы с Артуром зарабатываем именно таким образом. И можешь мне поверить, Олег, что наш способ зарабатывания денег не менее надежен, чем твой.

Последний намек в очередной раз покоробил Олега, но открывающаяся возможность посрамить этого неумеренно уверенного в себе проходимца воодушевила его:

- Так не стоит это дело откладывать в долгий ящик. Казино на той стороне улицы, можно прямо сейчас и перебраться.

- Нет проблем, пойдем, - охотно согласился Вель.

Анатолий Осипов

Теги: дьявольские шалости роман анатолия осипова

Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!

Добавить комментарий