СТАРИКИ (сценарий)

Автор — Алексей Егорович ПАДАЛКО

Солнечный июльский день. Из деревни в город возвращаются старики – муж с женой. Далеко впереди  — автобусная остановка. Старуха обречённо: «Ах ты, Петя, Петя… На кого ты нас покинул…»

Подростки, соревнуясь в скорости, летят на мопедах. Слышен голос высокого: «Спорим, пну под коленку – уложу с первого раза…»

Старики устало роняют друг другу слова, не думая об опасности.

Проезжая мимо них, высокий сбросил скорость и ударил ногой старику под колено. Мопед отбросило в сторону, но водитель удержал его, врубил газ, обернулся и, увидев как старик ударился головой об асфальт, весело заулюлюкал.

Старуха в отчаянии всплеснула руками, крикнула вдогонку «бандиты!» и склонилась над мужем.

…

Мимо одна за другой проносятся машины. Выйдя на середину дороги, старуха пытается остановить их, но они, объезжая её, убыстряют ход.

На огромной скорости пронёсся чёрный джип с затемнёнными окнами. Пролетев метров сто пятьдесят, вдруг остановился и стал быстро сдавать назад. Из него вывалилось огромное тело бычары с цепями в руку толщиной; оно вразвалочку подбрело к старику, зыркнуло на лужицу крови под ним, брезгливо ткнулось носком туфли в его грудь и, определив, что тут «ловить уже нечего», также вальяжно прошествовало к своей машине, даже не удостоив взглядом убитую горем старуху.

— Сынок!- бросилась она к нему, хватая его за руку.- Сынок! Он ещё живой! Живой! В больницу дедушку надо!.. Сынок!

«Махина» приостановилась, двумя толстыми пальцами отстранила от себя старуху, плюхнулась на сиденье, и джип сорвался с места…

Наконец ей удалось остановить синюю «тойоту» с сердобольной парочкой в ней. Водитель лет сорока с рыжей строчкой усов под носом подошёл к старику и, щупая пульс, глянул на свою спутницу: «Ну, что, берём? Вроде живой…»

Отъехав на почтительное расстояние, подростки остановились. Высокий геройски: «А ты говорил «не упадёт, не упадёт». Долбанулся только так!..»

Открыв заднюю дверцу, женщина подозвала водителя и, кивнув в сторону салона, отрицательно закачала головой.

Из разбитой головы старика тонкой струйкой стекала кровь, образовывая большое пятно.

Беззвучный спор водителя с постоянно оглядывающейся и показывающей на салон спутницей. Слышны отдельные фразы: «… чехол насмарку… машин много… кто-нибудь подберёт…» Водитель громко: «Отстираешь!.. У самого кошки на душе скребут». И к старухе: «Ладно, бабка, грузим твоего дела!» Подхватив на руки обездвиженное тело, уложил его на заднее сиденье. Его спутница округлила ищущие глаза. Коврик! Грязный резиновый коврик из-под ног. Схватив его, стала с отвращением подсовывать под голову умирающего.

Машина несётся к городу. Водитель, полуобернувшись, к старухе:

— Что у вас произошло?

— С кладбища мы…сыночка Петеньку хоронили… а тут эти… как коршуны налетели, ударили моего деда…

— Ты это…мать… за наше добро есть чем платить? Бензин трачу, чехол уделали…только недавно новый застелил… опять же амортизация машины…

Старуха сначала не поняла о чём речь, потом стала понемногу соображать что к чему:

— У нас тут с автобуса осталось немножко, — протянула ему 65 рублей, — да вы не беспокойтесь, домой вернёмся – всё заплатим.

Водила чуть притормозил:

— Нет, постой! Тебя ещё домой везти!?

— Сынок, вези скорее! Он же помрёт без помощи…

— Значит, так, бабка, выгружаем деда и – к тебе за деньгами, поняла!

— Хорошо, хорошо, сынок. А много?

— «Много»,- передразнил водила.- Тыщей тут не отделаешься… новый чехол, бензин, аморти-зация…

«Приёмный покой». Из окна выглядывают люди в белых халатах. Никто не спешит на помощь. Наконец вышли с носилками и к водиле:

— Кого привёз?

— Помогите, ребята! – стала  упрашивать их подавленная случившимся старуха. – Дедушку на дороге сбили.

— Полис есть?

— Есть, есть… дома.

— Езжай, бабка, за полисом, а мы пока твоего деда посмотрим.

Небрежно завалив старика на носилки, люди в белых халатах удалились, приказав старухе следовать за ними.

Облокотившись на машину, водила нетерпеливо ждёт бабку. Она появилась вся в слезах.

— Ну что, поехали за платой?

— Поехали, сынок, поехали.

— Ты где живёшь-то?

— В Ударном… посёлке.

— Не ближний свет. Ну, если как за такси заплатишь туда-сюда в оба конца…

— Заплачу, заплачу, сынок.

Старенький, но ухоженный домик на окраине. Старуха ведёт водителя в дом, в красном углу которого – иконы Божьей Матери и ангела-хранителя, обвешенные вышитым полотенцем. Ищет деньги за иконами и вдруг застывает. Отчаянно:

— Забыла старая! Ванюшка ж деньги за машину навоза отдал. Вот беда! Сынок, ты тут подожди. Я быстренько к Никифоровне слетаю, к соседке.

— Ты чё, бабка, дурить меня вздумала!?

— Что ты, что ты, сынок! Посиди трошки, я мигом.

Водила дерганно сидит в доме, оглядывая его нехитрый скарб. В окне видит, как носится старуха от одних соседей к другим. Его внимание привлекла фотография на стене: невеста в фате и рядом жених в матросской фланелке. «Никак бабка?!» Водила встал, отодвинул занавеску, отделяющую спаленку от прихожки, и увидел висящий на стене убранный в полиэтиленовую плёнку военно-морской китель с наградами. Не удержался, потрогал рукой: настоящие. «Орден Славы»… «За оборону Севастополя»…

— Ба!- не удержался от восклицания водила.- Дедуля, выходит, морячок, да не простой. Вот оно как!

Уселся в старенькое кресло и опять долго и напряжённо ждёт. Выглянув в очередной раз в окно, видит вышедшую из машины женщину, машущую ему, дескать, поехали. Вышел на крыльцо, что-то резкое крикнул ей и снова удалился в дом. От нечего делать врубил телевизор и, переключая программы, застыл на одной. Там показывали какой-то взрыв. Метались и кричали раненые. Потом показали другую картинку: испуганная женщина в дорогом манто, с кровью на подбородке  и руках подбежала к таксисту, что-то спрашивает. Слышен его голос:

— 25 тысяч.

— До города?! Двадцать пять?! – в ужасе отпрянул от него к группе встречающих, держащих листы бумаги с надписями:  «Подвезу до метро бесплатно»… «Возьму на ночь. Бесплатно…»

— Это ж… это ж… — стал припоминать водила… — теракт в аэропорту Домодедово…

Появляется старуха:

— Сынок, Варька 160 рублей последних отдала. Нет у неё больше. Внуков она держит. Мамку прав лишили. Никифоровна пятьдесят дала. Бери! Ты это… через недельку заезжай. Аккурат пенсию принесут. Я тут полис нашла. Может, по пути в больницу подбросишь, а то они лечить деда не будут. Им полис надо.

— Ни хрена, бабка, им не надо. Им деньги надо. Да и лечить-то они не хотят… Ладно, старая… ты вот что… Чехол моя баба постирает. А деньги… деньги… да и хрен с ними!

— Ну, как же, сынок. Через неделю пенсия.

— «Пенсия… пенсия»… Ладно, бабка, бывай.

— Бывай, сынок, бывай…

И когда за ним захлопнулась калитка, старуха выскочила на крыльцо:

— Сынок, я тут ещё полсотню нашла! На хлеб с дедом откладывали.

Водила из машины:

— Давай садись! Полис отвозить твоему деду будем…

Объявление в газете:

«17 июля на дороге Шимановск-Свободный катавшиеся на мопедах молодые люди сбили с ног старика, возвращавшегося с похорон сына, и скрылись не оказав помощи.

Кому что-либо известно об этом преступлении просим звонить в милицию по телефонам…»

Деревенская усадьба, у ворот которой зерноуборочный комбайн. К нему прислонён мопед. Во дворе и загоне хрюкающая и гогочущая живность.

В летней кухне обедает механизатор Степан Черненко, просматривая газету.

Прочтя объявление, напустился на сына:

— Ты чем занимался полдня?

— С Волохой Шохиным на мопедах катались.

— Так это вы сбили старика?! Отца дяди Пети, которого вчера хоронили?

— Я никого не сбивал.

— А кто его сбил? Шохин?

Подросток кивнул.

Черненко входит в калитку Шохина, который с дружками глушит самогонку на крыльце своего дома:

— Сосед, наши оболдуи сбили старика на дороге. – Суёт ему газету.- Читай. Тот, не читая, откладывает газету в сторону:

— Сидай, Стёпа. Помянём Петруху. Хороший был мужик!

— Ты это… давай читай. Дядю Ваню, отца его, наша шантропа уработала.

— Какого дядю Ваню?- тянет ему стакан с сивухой. – Помянём Петруху!

— Короче едем в город! Может, старику помощь нужна.

— Не-еее! – наотрез отказался выпивоха.- В такой день… когда Петруху… не-еее!..

— Твой Вовка сбил старика. А если тот помер?!

— Ты чё, сосед! Мой Волоха никогда! Мухи не обидит,- чокнувшись с приятелями, залпом осушил полстакана зелья.

— Ну, как знаешь…

В этот момент за воротами раздался треск подъезжающего мопеда.

— О! Мой сынок вернулся!- воспрянул Шохин, воззрившись на калитку.

Войдя во двор, Волоха увидел соседа дядю Степана и своего товарища Сеньку. Хотел было повернуть обратно, но отец приказал:

— Поди сюда. Вот дядя Стёпа говорит, ты что-то там натворил.

— Чего?! Ничё я не творил!

— На! Читай,- сунул ему газету под нос Шохин.

Волоха пробежал глазами текст:

— Ха! А почему мы? Где здесь написано?

— А потому, — строго сказал Черненко,- что только у вас двоих в деревне мопеды.

— Ну и чё! У Коляна Сонина, у Серёги Вяткина – тоже. Чё сразу на нас?

— У Коляна Сонина не мопед, а мотороллер. А у Вяткиных – мотоцикл с люлькой.

— Ну и чё.

— Как «чё»! – напустился на него Шохин.- Дядя Стёпа говорит, что ты старика убил. Сенька ему сказал.

— Сенька?! Чё он гонит! – грозно глянул на товарища. – Сам саданул старику под коленку, а на меня спирает.

— Я?! – удивился Сенька.- Ты ж сам!.. Ещё хвалился, что дед сразу упал. Чё, не так?.. когда мы отъехали? Не так?!

— Это ты хвалился! А я говорил «зачем стариков обижать».

— Ах ты гад!!! – бросился на товарища Сенька.

— Ты! Ты!!! Ты!!! – твердил своё, увёртываясь от ударов, Волоха.

— Ну, что я говорил!- исподлобья глянул Шохин на соседа.- Мой сынок мухи не обидит… Ладно, Стёпа, дети есть дети. Давай пригуби, — протягивает ему полстакана. — Ну, не хошь – как хошь… Сынок, -  подаёт самогон Волохе, — помяни дядю Петю. Хороший мужик был.

Волоха дёрнулся за стаканом, но, встретив осуждающий взгляд дяди Степана, опустил руку…

— Ну так что, сосед, едем в город?

— Иван, ну ты прямо как неродной. Как я… я! могу оставить компанию!..

Прихватив с собой сына, Черненко едет в город на своей иномарке.

У постели старика с перебинтованной головой, ещё не пришедшего в сознание, старуха. В палату входят отец с сыном. Старуха подняла на них воспалённые глаза.

— Ну, как он?- спросил вошедший. Она опустила голову на руки, ничего не ответив.

— Мать, ты видела, кто сбил твоего дедушку с ног? Он? – указал на сына.

Старуха долго вглядывалась в подростка, сказала устало:

— Может, и он… Только тот повыше был.

 Вошёл врач, напустился на вошедших:

— Это что такое! Кто вас пропустил!? Больной ещё в себя не пришёл, а вы… Кто такие?

— Из деревни мы. Этот шалопай,- удостоил сына шлепка по макушке,- докатался с дружком… по которому милиция плачет.

— Ну и ну! – покачал головой доктор. — Быстренько давайте отсюда! Перевязку будем делать, уколы. А вы, бабушка, не беспокойтесь. Дедушку мы просмотрели на аппарате. Сильный ушиб. Сотрясение мозга. Рану зашили. Недельку-другую полежит и, думаю, здоровым выпишем.

— Мать,- сказал Черненко, когда вышли в коридор — вот тебе несколько бумажек.- Протянул ей «сотенные».- Купи деду что-нибудь. А я завтра приеду, наведаюсь. Ты где живёшь-то?.. Может, чего надо – говори… Не переживай. Будет жить твой дед. Будет! – и от души одарив сына ещё раз хлёстким подзатыльником, вышел на улицу.

Городская пятиэтажка, у подъезда которой уже знакомая нам синяя «тойота». В квартире на третьем этаже хозяин лет сорока с рыжей строчкой усов под носом ссорится с женой:

— Да пойми ж ты, куриные твои мозги, ЧТО они мне дали, эти старухины деньги?! Что?! Мученье только.

— Ты что, совсем? Мы ж на них  две курицы купили! Забыл, что ли…

— «Курицы»!.. Которые ты сожрала, а бабка, может, с голоду пухнет. Тебе лишь бы самой нажраться. «Деньги, деньги, деньги…» Все мозги прожужжала!

— А куда ж без них, Слава! Сегодня время такое…

— «Куда» говоришь! А вот куда, жёнушка любимая! – хватает её сумку, вытряхивает из неё кошелёк и – к машине…

Старый ухоженный домик на окраине. Почтальонша стучит калиткой, просит хозяев выйти. Появляется старуха.

— Баба Люся, тебе перевод. Открывай.

— От кого перевод-то? Ни от кого не жду.

Почтальонша вгляделась в квитанцию:

— И правда… ни ответа, ни привета. С луны, что ли,  свалились… видно, добрые люди…

— Олюшка, ты лучше-то посмотри. Может, не мне?

— Тебе, тебе, баба Люся. 275 рублей. Давай распишись.

Старуха в недоумении взяла деньги.

 «Откуда? От кого? Может, пенсию прибавили? Может?..»