ВЕХИ И ВЁРСТЫ. Автобиографический роман. Глава 166. Нина Александровна Киселёва - горе-педагог

Автор – Шиманский Василий Иванович 

В одном из стихотворений слово «Россия» я машинально написал с одной буквой "с", но исправлять ошибку не стал по двум причинам - не хотелось иметь помарок в тетради. Второе, уверенность в том, что этого никто не увидит, кроме меня самого.  Потом мне пришлось дорого поплатиться за свою беспечность.

Учительница по истории Нина Александровна Киселева была человеком недалеким, но большого мнения о себе. Не хотелось вспоминать о ней, но рана, нанесенная мне этим «горе-педагогом» до сегодняшнего дня даёт о себе знать.  Мечтатели и фантазеры, каким считаю себя я - люди легкоранимые.

Как-то, на уроке истории, в моей голове созрел один стишок, поэтому я тайком достал свою тетрадь и стал в неё записывать, пришедшие на ум строчки. Я не успел ничего записать, как Нина Александровн тихо, как кошка, подкравшись ко мне сзади и выхватила у меня эту тетрадь.

Ехидно сощурив бесцветные, серые глаза, она с явным издевательством произнесла: "Сейчас посмотрим, чем это на уроке истории занимается наш ученик Василий Шиманский! Удивительно, но он, оказывается, у нас стихоплет, а мы об этом не знали!»

Нина Васильевна раскрыла тетрадь и громко стала читать мои стихи. Дойдя до того места, где слово Россия было написано с одним «с», усмехнулась и сказала: "Прежде, чем заниматься стихоплетством, надо знать, что слово "Россия" пишется не с одним, а с двумя буквами "с". Тебе нужно заниматься историей и русским языком, а не всякой ерундой!"

Я понимал свою вину и готов был покаяться в том, в чём считал себя виноватым, но мне больше было обидно и стыдно не за себя, а за учительницу. Разве так должны поступать настоящие педагоги и воспитатели, как поступила Нина Александровна?

Такой поступок учительницы не укладывался в моей детской голове. Я объявил ей негласный бойкот - перестал учить историю и готовил своей обидчице всякие козни - подкладывал на стул, на котором она сидела, кнопки остриём вверх, втыкал патефонные иглы, запихивал в учительский стол дохлую мышь, или клал гнилую картошку. Короче говоря, меня не поймали, но Нина Александровна сбежала из нашего класса.  Жаль одного – после её «урока» я много лет не брался писать стихи.

В пятом классе военруком у нас был Владимир Илларионович Ведерников. Жену его звали Галиной Аверьяновной. Она была дочерью, бывшего до Сидоренко, начальника Амурской дороги по фамилии Беспятых.

Забегая на много лет вперёд, сказу, что в будущем с этой семьёй породнился мой брат Геннадий, а фамилия Киселёв всегда приносила мне только плохое.