Из огня да в полымя

Из огня да в полымя

21.11.2014

Письмо в редакцию

В начале октября в редакцию газеты «Коммунисты Амура» пришло письмо из пгт. Прогресс. Как оказалось, несколько строчек рукописного текста принадлежат руке беженца из Украины. В этом письме не было жалоб на свою судьбу и прошений о помощи, это были слова благодарности нашему товарищу по партии. Считаем нужным частично опубликовать эмоциональное обращение.

«Мы, беженцы с Украины, оказались в Амурской области в тяжёлой ситуации. Единственную поддержку и понимание нам удалось найти со стороны первого секретаря горкома КПРФ Валентины Филипповны Чеботарёвой. Выражаем ей глубочайшую благодарность за сочувствие и помощь. Побольше бы таких людей, с таким огромным и чутким сердцем, способным сопереживать совершенно посторонним людям. Низкий ей поклон и большое спасибо. Вы, наша спасительница, Валентина Филипповна!!!»

Сергей Косторный

Получив такую благодарность, мы попытались выяснить, в какую трудную ситуацию могли попасть беженцы на Амурской земле, и почему помогать в их обустройстве приходится коммунистам, ведь по сообщениям официальных СМИ, у нас в этом плане всё замечательно.



Добро пожаловать, или посторонним вход воспрещён

Во вторник, 14 октября я приехал в Прогресс, так сказать, с дружественным визитом, чтобы пообщаться со спасшимися от войны людьми. Пункт временного размещения рабочего поселка расположился в бывшем колледже. Ранее здание пустовало, но как ни парадоксально, далекая война вдохнула в брошенное училище вторую жизнь. В холле помещения путь мне преградили строгая женщина-вахтер, охранник и сотрудник полиции. «Посторонним вход воспрещен!» ― такой был ответ на моё «здравствуйте». Удостоверение помощника депутата Законодательного Собрания Амурской области на мой статус «постороннего» никак не повлияло, поэтому пришлось ждать начальника ПВР. Подъехавший Владимир Анищенко несколько минут внимательно изучал мои документы, потом на улице с кем-то консультировался по телефону, затем ответил, что может мне разрешить находиться на территории государственного учреждения по результатам моего личного разговора с министром внешнеэкономических связей, туризма и предпринимательства Амурской области. После формальных переговоров с чиновником устное разрешение было получено. На вопрос, всем ли посетителям этого заведения приходится звонить министру, начальник пункта многозначительно развел руками, предпочитая не отвечать.

Зато на вопросы о своих постояльцах он был более словоохотлив. В тот день в Пункте временного размещения находилось 36 человек, из них 11 – дети. В сентябре, количество проживавших украинцев достигало максимума – 150 человек. За это время за пределы Амурской области уехали 50 беженцев. Они отправились во Владивосток, на Сахалин, Тюмень и т.д. Остальные остались в Приамурье. Больших проблем, по словам начальника ПВР, переселенцы не доставляли. Основная часть приехавших – опаленные войной люди, которые желают начать новую жизнь.

Бес паники

Долго уговаривать беженцев дать интервью не пришлось. Люди охотно идут на контакт. Видно, что многим хочется просто выговориться, выплеснуть перекрывающие эмоции.

Первой ко мне сама подошла Светлана Суркова из знаменитого Азовского портового города Мариуполя. Прожила Светлана в этом благодатном крае почти 35 лет. До отъезда в Россию работала медицинской сестрой в городской поликлинике. Светлана уже с трудом вспоминает, в какой именно день мирное течение жизни оборвалось водоворотом военного хаоса. Разрывы снарядов жители Мариуполя увидели в первые дни мая. Особенно запомнились Светлане события в День Победы. 9 мая на улицы города по традиции вышли ветераны в орденах и медалях. Внезапно на площади им. Ленина появились вооруженные люди и открыли беспорядочную стрельбу. Началась паника, многих скосили шальные пули. Затем улицы начали утюжить танками. Безоружные женщины пытались остановить грохочущие бронемашины. Но тяжелая боевая техника продолжала вести огонь по жилым домам, не смотря ни на что.

Женщине с взрослой дочерью и пятилетней внучкой пришлось срочно собирать сумки. 26 августа войска подошли вплотную. Их дому дали 72 часа на выезд из оккупированного города. Волонтеры, организующие эвакуацию, определили для сборов не более 2 часов. После с выездом могли возникнуть серьезные проблемы.

– Понимаете, в тот момент нас охватила настоящая паника. Мы собирали все, что попадалось под руку. Когда уже в России начали смотреть содержимое сумок, ужаснулись, самые нужные вещи остались там… Паника – страшная вещь.

Так получилось, что Мариуполь сам долго принимал беженцев, а потом и этот город оказался в окружении минных полей и разъяренных бандеровцев. Выезжать приходилась через 3 поста. Разговаривать с военными было категорически запрещено, любой взгляд, который не понравится укронацисту мог стать поводом для задержания. Примеров, когда без объяснений люди пропадали без вести, у Светланы было достаточно.

Перейти границу — это целое испытание. Долго не выпускали из-за ребенка, национальную гвардию Украины смущала в пятилетней девочке греческая кровь, доставшаяся от отца, и место рождения – Афины. За проход с дитём пришлось заплатить тысячу гривен. После прохождения блокпостов Светлана с семьей оказалась у волонтеров в Бердянске, потом добралась до Симферополя. Перевести дух и немного отдохнуть удалось в Артеке, где ждало горячее питание и свежая постель. Только здесь впервые удалось почувствовать себя в безопасности. Утром очередную группу отправили в село Опушки. Здесь пришлось провести полторы недели.

– Нам предлагали два варианта для расселения: Улан-Удэ и Благовещенск. Города эти мы, конечно, не знали. Принимали решение по рассказам сотрудников УФМС и фотографиям в интернете. В итоге выбрала Благовещенск, он мне очень понравился, просто влюбилась в этот город. Правда, потом оказалось все немного иначе, нас привезли в посёлок Прогресс. Но, я такой человек, который привык всего добиваться сам. Я готова к любой работе. Нужна будет медсестра, пойду в больницу, есть у меня и другая профессия – флорист.

– Говорят, были случаи, когда люди оставались недовольны предложениями – маленькие зарплаты, жилье не в Благовещенске и т.д.

– Да такое было. Недовольные, по-моему, уехали во Владивосток. Это такой тип людей – их выучили на какую-то одну профессию, они всю жизнь проработали и не могут ничего поменять. Например, шахтеры, которых сюда очень много приехало. Но здесь, как выяснилось, нет шахт. Такое ощущение, что в Крыму нужно было просто быстрее нас распределить куда угодно. Но мне ничего не обещали, и обижаться не на кого, я наоборот, благодарна всем, кто хоть как-то помог. Сейчас мы выходим из-под опеки и начинаем самостоятельную жизнь в городе Свободный, как говорится с чистого листа.

Уйти нельзя остаться

Другая семья, с которой мне удалось обстоятельно побеседовать, Татьяна и Сергей Косторные. Письмо от Сергея как раз и получила наша редакция. Татьяна Иосифовна приехала из г.Авдеевка. В свое время небольшой городок близ Донецка славился вторым в Европе коксохимическим заводом. Первыми из Украины Косторные вывезли жен и детей. Одну из девочек пора было собирать в первый класс, а школу к тому времени разбомбили. 21 августа невестку с внучкой переправили в Джанкой. Сама Татьяна Косторная сидела в родном доме до последнего, не хотела уезжать.

Первое время в Авдеевке даже шутили, что это город ведьм и колдуний – ни бомбежка ему не страшна, ни пули. Долго беда обходила стороной авдеевцев, но война – настырная соседка, все равно залезет не в дверь, так в окно. Сначала пришли ополченцы, пытались установить какой-то порядок: наркоманов гоняли, пьяниц заставляли работать. Но скоро власть поменялась. В конце июля в город зашли каратели национальной гвардии. Проехали по городу с триумфом на танках, с оружием, ясно показав, кто теперь хозяин. Первой жертвой вторжения стал магазин на окраине с названием «Магадан». Тёзка столицы Колымы разлетелся от танкового фугаса – не понравилось русское название. И понеслось…

Флаг Новороссии топтали и рвали укронацисты с особым остервенением. Спиртное «гвардейцы» изъяли из магазинов, как и подобает «освободителям», разбив витрину. Как рассказала Татьяна Косторная, традиция у них такая – отмечать победы в горисполкомах и прямо там гадить.

– Донецк бомбили прямо через нас. С карьера на высоте, где устанавливали орудия. Мы уже научились распознавать: вот стреляет пушка, вот ахнула гаубица, или установка «Град» до дрожи прожгла очередным залпом. Сначала прятались в подвал, потом привыкли. «Посчастливилось» даже увидеть фосфорные бомбы. Свет у нас отключили, и по вечерам в городе было темно. Вдруг улицу осветил мощный белый фонарь, потом еще один появился. Мы на улицу высыпали, не понимая, что происходит. Затем эти фонари начали рассыпаться на такие яркие звездочки. Бабушки наши даже подумали, что салют – ДНР победила. Это потом мы поняли, что видели в действии настоящие фосфорные бомбы.

Запасы продовольствия заканчивались стремительно, но поводом срочно собирать вещи стала общая мобилизация. Взрослому сыну Сергею вставать под ружьё чужой армии совсем не хотелось. Пришлось бежать в буквальном смысле. Новоазовскую границу переходили пешком. Первый раз пограничник не пустил. Переночевав дождались более сговорчивого стража границы. Когда добрались до Симферополя, обратились в Артек. Через 40 минут Косторные оказались в Опушках. Там им и посоветовали Благовещенск, сказали город, данный вам Богом. Сотрудница местного УФМС долго нахваливала столицу Амурской области: зарплаты якобы тут у мужчин 90 тысяч, у женщин 40-50. Что, дескать, заработаете и на дом, и на мебель. В общем, будете жить как у Христа за пазухой. Да и само название города — Благовещенск там многим понравилось.

В итоге Косторных из Прогресса отправили в село Касаткино Архаринского района, видимо поднимать утонувшую в наводнение деревню. Оказалось, что у беженцев с чужим гражданством нет федерального разрешения для пребывания в пограничном районе. Пришлось снова возвращаться в Прогресс. Но вернувшимся к пункту временного размещения переселенцам дверь открывать не спешили. Дежурная, ссылаясь на приказ начальства, пускать их на порог не хотела. Единственным человеком, который в тот момент, не отказал в помощи беженцам, оказалась первый секретарь Прогрессовского горкома КПРФ Валентина Чеботарёва. По первому звонку она прибыла к зданию ПВР и попыталась дозвониться до какого-нибудь начальства и выяснить, почему людей оставляют на улице. Но первой установить связь с начальством успела сердобольная дежурная, оклеветав Чеботарёву в организации коммунистического митинга. На такое обвинение и сотрудники службы безопасности, и чиновники самого высокого уровня откликнулись очень оперативно. Когда «дело запахло керосином», и скандал грозил выйти на публичное обозрение, подконтрольные власти СМИ сразу отреагировали сообщениями о бесчинствах, которые творят беженцы и насколько они все капризные.
Дым Отечества
Вопреки тем мифам о беззаботной жизни в России, которые сочиняются на Украине, многие переселенцы убеждаются, что «не так всё гладко в Датском королевстве». Ну а жизнь в Приамурье вообще оказалась намного суровее крымских представлений. Ведь не секрет, что Дальний Восток уже не один десяток лет, как говорят сейчас, «ждет присоединения к России», и жизнь большинства здесь далеко не сахар. Область еще не оклемалась от недавнего наводнения и ещё вчера сама просила помощи. Сегодня регионом продолжают управлять так называемые «эффективные управленцы», так что уровень благосостояния большинства уверенно снижается. К сожалению, опаленным войной людям ещё предстоит познакомиться с настоящей амурской действительностью.
Помощь Новороссии

На протяжении военного конфликта на Украине КПРФ активно собирает средства для жителей Новороссии. По инициативе Коммунистической партии братскому народу было отправлено 19 конвоев гуманитарной помощи. Было собрано более 2 тысяч тонн продуктов питания и предметов первой необходимости. В том числе медикаментов и перевязочных средств на сумму 17 млн. 330 тыс. рублей. Три передвижные электростанции, автомобиль УАЗ-3909, автоцистерна КАМАЗ.
В сборе гуманитарной помощи приняли участие все дальневосточные отделения КПРФ. Коммунисты Амурской области для помощи Новороссии отправили около 32 тысяч рублей. Из Дальневосточных регионов больше всего денег пожертвовала Якутия. Местный реском КПРФ собрал для предотвращения гуманитарной катастрофы 637,5 тысячи рублей.

Амурское отделение КПРФ регулярно оказывает не только финансовую, но и моральную поддержку народу Новороссии, организовывая митинги и пикеты. Активную позицию в этом плане занял как раз пгт. Прогресс, где много выходцев из Донбасса. Минувшим летом здесь более сотни человек вышли на митинг в поддержку славянского мира и осудили политику бандеровцев. Проблему войны на Украине регулярно поднимают на массовых акциях и в других городах Приамурья: Благовещенске, Белогорске, Свободном. Ивановский районный комитет КПРФ летом инициировал сбор подписей среди жителей района в поддержку требований КПРФ по ситуации в Новороссии.

Максим Ракутин

http://kprfamur.ru/iz-ognya-da-v-polymya/