ИСТОРИЯ ОДНОЙ КОМПЕНСАЦИИ

Недавно наш читатель из села Черновка, Куторкин Владимир Иванович, прислал в редакцию объёмное послание. 

Выполнено оно было в лучших традициях эпистолярного жанра социалистического толка. Этот жанр зародился после Великой Октябрьской социалистической революции, когда появилась потребность публикаций в газетах и журналах писем трудящихся. На такие письма редакции были обязаны в худшем случае отвечать, в лучшем — публиковать их. В общественно-политических изданиях обязательным стал отдел писем, а, начиная с областных газет, существовала даже должность «учётчик писем». Все штатные журналисты обязаны были приводить эти письма в приемлемый вид для публикаций. А чтобы они не увиливали от этой обязанности, журналист мог получить гонорар за свои публикации лишь при условии подготовки авторских материалов. Устанавливалось процентное соотношение между своими и авторскими публикациями. Я начинал работать, когда это соотношение было 40 на 60. То есть 40 процентов своих и 60 – авторских. 

И трудящиеся авторы постепенно приспособились – чаще всего письма выполнялись небрежно и неряшливо.

Письмо Владимира Ивановича Куторкина полностью отвечало этим требованиям. Оно размещалось на каких-то обрывках бумаги, страницы не были пронумерованы, почерк местами прочитывался с огромным трудом – просто какая-то головоломка. Автор, видимо, полагал, что в редакциях сидят любители разгадывания ребусов, и этим занятиям посвящают свой досуг. При этом в изложении не проглядывалось хоть какой-то последовательности, мысли скакали туда-сюда, не очень озабочиваясь о связи друг с другом.

Я уже собрался выбросить это послание в «корзину», когда вдруг почувствовал, что поток несвязных соображений автора чем-то зацепил моё сознание. И скоро понял чем – своей какой-то детской непосредственностью. Второй раз прочитал более внимательно. Сквозь неряшливость изложения довольно отчётливо проглядывались образы прошлого и настоящего, лик бездушия нынешних чиновников, и, самое главное, обречённость действующего режима. Впрочем, это кто как поймёт. Но в любом случае, непосредственность автора давала представление о времени, о его поколении и образе мыслей этого послевоенного поколения.

Мы постарались внести как можно меньше изменений в этот безыскусный рассказ. Что получилось, судить вам, уважаемые читатели. Вот что написал Владимир Иванович.

* * *

«Родился я  в Кемеровской области в 1949 году. Помню то послевоенное время, как отец пахал огород на быках, помню инвалидов без рук, без ног. Все жили одинаково бедненько, работали, держали хозяйство. А воспоминания всё же остались хорошие. Я думаю, люди были лучше, проще, последнюю копейку отдадут, не то, что сейчас – никто бесплатно не подвезёт.

Окончил ГПТУ, техникум вечерний – после работы бежал за парту. 35 лет проработал простым рабочим, три года мастером. Никаких заслуг не имею, только давали за хорошую работу грамоты, премии, ценные подарки. Ещё был награждён нагрудным знаком: «Победитель года 9-й пятилетки».

Как сейчас живут рабочие, я толком не знаю. Разговаривал с парнем из Углегорска, Гришей, он работал на космодроме. Говорит, обещали зарплату 30 тысяч, отработал месяц, заплатили 3 тысячи.

Сейчас стало много обмана. Купил я на почте кроссворд. Там, когда я стёр, оказался ключ. И было написано, что выигрыш «Фольксваген» или 2 млн рублей. Я сдуру-то поверил, позвонил по их номеру. Пришло письмо, там уже сообщалось, что я выиграл 1 млн 700 тыс., только требовали сделать заказ. Жена говорит, не делай ничего, иначе от них не отвяжешься. Но я не послушался. Потом приходит ещё письмо – там я уже выиграл 1 млн 200 тыс. И опять требуют заказ, и назначить день, когда привезти деньги. Такие вот глупости.

Раньше, при советской власти, я играл в «Спортлото» и однажды угадал 4 номера. Так мне из Москвы через месяц прислали 600 рублей.

Тогда я жил хорошо и морально, и материально. Объездил всю страну: на курсы повышения квалификации, по обмену опытом, по курортам бесплатно за счёт профсоюза и предприятия.

Я работать начинал в «Сибэнергомонтаж», строил Беловскую ГРЭС, Новокемеровскую ТЭЦ, Назаровскую ГРЭС, Нерюнгринскую ГРЭС, объездил страну от Владивостока до Львова и Чёрного моря, был в Москве 4 раза. Снабжение и зарплата были хорошие.

Бывало и нелегко. Морозы за 50, работать приходилось и по выходным и по две смены подряд, так как объекты были пусковые. И было слово — «Надо!». Крепили мощь страны ударным трудом.

Многих слов мы тогда не слышали и не знали: плюрализм, терроризм, рэкет, наркотики и прочее подобное. По телевизору и радио были только хорошие передачи. В общем, жил хорошо.

А как вышел на пенсию в наше время, всё, хана, каждую копеечку считаешь. Думаешь, купить яблок или нет, а раньше ящиками брал, и не китайскую зеленуху, а настоящие венгерские, молдавские ароматные. Колбасу уже лет двадцать не беру, потому что чего только туда не натолкают, показывают даже кости и шкуру научились перемалывать.

Да, раньше обмана было меньше, поэтому люди верили во власть, на выборы ходили все, а не как сейчас. С кем ни поговоришь, все твердят одно и то же – чиновники набивают карманы. Да и по телевизору это каждый день показывают: торгуют государственными должностями, миллионами взятки берут. Почему позволяют миллиарды вывозить за границу? Раньше такого же не было. Жили без решёток на окнах, без железных дверей. За квартиру платили 15-20 рублей в месяц, а не 6-8 тысяч, как сейчас.

Раньше была совесть, страх и ответственность, а сейчас что?  Вижу, железнодорожники постоянно толкутся на путях, меняют рельсы, шпалы, значит, нету качества этой продукции.

Да, жизнь пошла другая. Видел, в городе девушка на иномарке рулит, а во рту сигарета дымит. Чудно, ей же детей рожать! Видел, даже беременные курят! Дальше-то что — какое здоровье у их детей будет!? Может поэтому гастарбайтеров завозят, хотя своих 5 миллионов безработных. Впрочем, платили бы своим рабочим побольше, обошлись бы и без гастарбайтеров.

* * *

15 лет назад я купил в Черновке домик и 9 лет живу здесь постоянно. Есть квартира в Нерюнгри, там живут мои дочь и жена – то тут, то там. Так вот, случился у нас тут лет 6 назад пожар. Тайга за линией горела целую неделю, и никому до этого дела не было. А потом ветер раздул, и огонь перебросился через железную дорогу и шоссе к нам. Тогда у дачника Петренко сарай сгорел, а бабушка Соловьёва умерла от инфаркта, так как мы ночами не спали, заливали головёшки. А в этом году, в августе, нас подтопило. Прорвало плотину в Шимановске, вода неслась бешеным потоком мимо моей усадьбы. Затопило пол огорода, рубленую баню до третьего венца, дрова плавали, сено намокло сразу. В дом вода, правда, не зашла, но подполье затопило примерно на метр.  Стояла там два месяца, кирпич отсырел, потрескался. Но я просушил, электроэнергии нажёг на тысячу, засыпал 20 вёдер песка, побелил. Но это было сделано много позже.

А 12 августа, сразу после наводнения, пришла глава сельсовета Кизилова с мужчиной из районной администрации, с архитектурного отдела. Вода из огорода уже ушла, была только в подполье жилого дома, там доски плавали. Они это сфотографировали и сказали: вам надо писать заявление.

На следующий день, 13 августа, пришли женщина в очках из районной администрации со специалистом нашей сельской администрации Демидовой Олей и тоже сказали, мол, бегите быстрее, пока мы здесь, пишите заявление. В результате я написал три заявления на имя главы района Романова и губернатора Кожемяко, мне откопировали мой паспорт, техпаспорт на дом, документы на землю, на право собственности.

Не прошло и суток, 14 августа снова появились работники районной администрации, но уже из финансового отдела во главе с начальником с ноутбуком под мышкой. Снова звучит команда: бегом в администрацию – она у нас на вокзале. Снова копируют те же самые документы.

Да, ещё потребовали, чтобы открыл лицевой счёт в банке. Пришлось съездить в Свободный, потратить день и 200 рублей на дорогу.

Проходит неделя, знакомые спрашивают – получил компенсацию? Нет, говорю. А мы получили, говорят некоторые.

Проходит ещё время. Теперь спрашивал я – почти все подтвердили, что получили. Некоторые по нескольку раз. Тут и наличные, которые привозила  глава сельской администрации, и на почте, как неработающие пенсионеры. Иду на почту – говорят, нет тебя в списках. Отправляюсь в администрацию – специалист девушка уверенно сообщает, что мне и не положено, так как я получаю пенсию в Нерюнгри.

Тут глава сельской администрации сказала, что на днях приедет судья, и чтобы я обратился к ней с  двумя свидетелями для подтверждения факта моего проживания в деревне. Я так и сделал, хотя все знают, что я много лет здесь живу. Через несколько дней мне сказали, чтобы я ехал в суд, за подтверждением факта проживания в Черновке. Делать нечего, поехал, снова потерял день, устал, потратил 200 рублей на дорогу, а в результате всё оказалось бесполезно. Дело в том, что, взяв это подтверждение в суде, сразу не прочёл, а дома увидел, что  сельсовет указан не Черновский, а Черниговский. Я отдал это подтверждение Кизиловой и сказал, что больше никуда не поеду. Как будто мало того, что каждые три года оформляю в администрации регистрацию по месту жительства. Вообще, жалею, что связался с этой бюрократией! А дома жена подвела итог – не езди больше никуда, говорит, пусть они подавятся своей компенсацией!!!

* * *

Но, к сожалению, на этом мои злоключения не окончились. Не послушался я жены. Да и обстоятельства сложились как-то не так, чтобы успокоиться. В результате всех этих передряг я пережил стресс. Кроме того, простудился, когда лазил в подполье и по пояс в холодной воде спасал свои варенья и соленья. Надсадил, видимо, сердце от испуга и перегрузки – целый день тогда возил песок на тележке, пытался соорудить какую-то дамбу. Но всё напрасно, вода всё смыла.  И, конечно, от всего этого заболел, щека распухла. Пришлось ехать в поликлинику, где мне удалили три зуба. Попутно решил зайти в банк. Думаю, чем чёрт не шутит, вдруг на лицевой счёт какие-нибудь деньги перевели. Отстоял час в очереди и узнал, что на счету – ноль. И снова не успокоился, отправился в районную администрацию в финансовый отдел на втором этаже. Потом только понял, что лучше бы я этого не делал.

Тут встретилась знакомая женщина в очках, которая после наводнения приезжала к нам в Черновку. Снова начал перечислять ей, что у меня затопило. Чиновница, что сидит сразу напротив двери, спрашивает – документы на землю у вас с собой? Да, отвечаю, и подаю ей кадастровый паспорт. Он останется у меня, сказала она. Это было сказано при всех – там их сидит 6 человек, все с компьютерами. Я тогда болел и, видимо, поэтому как-то забыл потребовать расписку. Это было 20 августа.

А 11 сентября со мной стало плохо – закружилась голова, затошнило. Я чуть не упал, никогда со мной такого не было (я не пью, не курю). Зашел домой, полежал, вроде, полегчало. Утром собрался идти в Бузулинскую больницу, но снова закружилась голова, пришлось вызывать скорую. Приехала врач, померила давление и сказала, что «забирает меня с собой».

История лечения Владимира Ивановича Куторкина в больничной палате требует отдельного повествования, но пока мы его опускаем. Продолжим историю злоключений нашего героя в его настойчивых попытках получить компенсацию за убытки, понесённые им при наводнении. 

Продолжение следует...